СУДЬБА
Четыре копыта, облезлая шкура...
По грязной дороге плетётся понуро
Забывшая думать о чём-то хорошем,
Давно ко всему безразличная лошадь.
Она родилась жеребёнком беспечным,
Но скоро хомут опустился на плечи,
И кнут над спиной заметался со свистом...
Забылась лужайка в ромашках душистых,
Забылось дыхание матери рыжей...
Лишь месят копыта дорожную жижу,
И только сгибается всё тяжелее
Когда-то красивая, гордая шея.
Четыре копыта, торчащие рёбра...
Скупится на ласку хозяин недобрый.
А жизнь повернуться могла по-другому -
Ведь где-то сверкают огни ипподрома,
Там тоже есть место обидам и бедам,
Но мчатся по гулкой дорожке к победам
Могучие кони, крылатые кони...
И кутают их золотые попоны.
Им, лучшим, награды и слава - но кто-то
Всегда занимается чёрной работой.
Чтоб им предаваться волшебному бегу,
Тебя спозаранку впрягают в телегу,
И если до срока работа состарит -
Другого коня подберут на базаре.
Четыре копыта, клокастая грива...
А время обманчиво-неторопливо,
И сбросишь, достигнув однажды предела,
Как старую шерсть, отболевшее тело.
Ругаясь, хомут рассупонит возница...
Но ты не услышишь. Ты будешь резвиться
В лугах, вознесённых над морем и сушей,
Где ждут воплощения вечные души.
Опять жеребёнком промчишься по полю,
Неся не людьми возвращённую волю -
Большие глаза и пушистая чёлка,
Четыре копытца и хвостик-метёлка.
Скакуну
Куда тебя, испытанный годами,
Задумчивая память увела?
Что в душу смотришь грустными глазами,
Печален вздох и поступь тяжела?
А было время - сердце сердцу пело
Казалось нам рассветами весны,
Что юность нашу буйную вскипела
Дробь барабана с пламенем зурны,
Что нас судьба так щедро одарила,
И не утратить ни за что вовек
Мне жар надежд и молодости силу,
Тебе, скакун, неукротимый бег,
Что лучший миг нас ожидает где-то,
О, как пылали жаркие слова!
Но уходило с молодостью лето,
И покрывалась золотом листва.
И ветер жизни, словно враг заклятый
(Он часа своего, коварный, ждал),
Который уступал тебе когда-то,
Теперь уже спокойно настигал.
Привычным не держаться меры средней,
О, как поверить трудно было нам,
Что ты однажды вдруг придешь последним,
Не уступавший лучшим скакунам.
За нами незаметно время кралось
(За самым ясным днём крадётся тьма),
Железо мышц наполнила усталость,
И подступила старости зима.
Но годы жизни не промчались мимо,
И наша дружба верною была.
И мы с тобой мой друг неразделимы,
Как два крыла у одного орла.
И нам обоим часто будет снится -
Тревожно и счастливо верю я:
Тебе - летишь распластано как птица,
А мне - твой бег и молодость моя.
(Умар Яричев)
***************************************
Его родной табун... За ним погоня.
Их всех поймают как его,
И не увидеть больше им свободы -
Железо в рот, а на спину седло.
Хлыстом ударят за неповиновенье,
Коснутся шпоры боков его битых...
Помчиться вновь за табуном в погоню
Ловить друзей, детей и всех своих родных.
Посыл в бока, но неповиновенье,
Удар хлыстом, но се равно отказ.
- Я не предам товарищей! И как меня не бейте,
Я не пойду в догон за табуном!
Я не хочу помочь лишить друзей свободы!
Я не пойду туда! И хоть меня убей,
Не буду здесь вытаптывать дорогу -
Дорогу с прерий в стойло для друзей!
А всадник понял все слова и мысли того коня, что под седлом его.
Он слез с него, он расстегнул подпругу, он вытащил железо из нежных губ коня,
Стянул седло с спины мустанга, сказал ему: "Ты верный друг.
Твоя душа должна иметь свободу. Беги, скачи, лети!" И вдруг
Ударил он его хлыстом и крикнул: "Последний раз коснулся хлыст тебя!
Спасибо!" И разорвал он плеть на части. Мустанг умчался табун на волю уведя.
********************************************************************
Лошадиная грива струится по ветру,
Ты несешься по краю судьбы.
Справа - обрыв, слева - горы.
Только и ждать беды.
И вот она страшная гостья,
Стучит костями в дверь.
Спотыкается конь, ты летишь,
А в глазах от удара, лишь черь.
Железо подковы ломает кость головы,
Последняя мысль: «Спасешься хоть ТЫ».
Но конь, подставляясь под стрелы врагов,
Спешит откликнутся на твой зов.
Хоть погиб от удара его ноги
Его никогда не винишь ты.
Он умер минутой лишь позже,
Там на утесе, где красные вяли цветы
От политой сверху вашей смешавшейся крови.
Не было больше друзей,
Совместной скачке – конец.
Белые приминая облака, бежали два
Не то человека, не то коня…
*********************************************
конь
Живое красивое и благородное,
Вечно подвластное, вечно свободное.
Страстное, пылкое и непокорное.
Страшное в гневе, несколько вздорное.
Теплое, нежное, вечно желанное.
Смелое, доброе, несколько странное.
Тихое, кроткое и осторожное.
Внешне простое и внутренне сложное.
Мило-веселое и добродушное.
Хитро-упрямое, все-же послушное.
Сердцем горячее нам непонятное.
Сильное быстрое, часто игривое.
Томное, нервное, гордо-строптивое,
Умное, верное, очень ранимое.
Вечно и всюду нежно-любимое.
Ветру и времени только подвластное,
Вольным рождением вечно прекрасное
КОНЬ
Конь был норовистым и сытым.
И стать и рысь на знатока.
Когда он землю бил копытом,
Земля пружинила слегка.
Глаз с дичинкой, бег упругий,
Шел иноходью, будто плыл.
А если ржал, по всей округе
Дрожали спины у кобыл.
Конь рос без привязи, на воле.
Не знал как обжигает кнут,
Как не дает увидеть поле
На шее стянутый хомут.
Он по-лошадьи понял землю
Как степь без края и конца,
Как запах овсяного стебля,
Как звон ночного бубунца.
Но как-то раз его поймали,
Взнуздали грубо и с трудом,
В вагон товарный затолкали
И увезли... на ипподром.
Прошел он выучку, конюшня
Поприсмирила жеребца.
Он стал барьеры брать послушно
И чтить жокея-молодца.
Конь скоро вышел в чемпионы,
Попал в газеты и в кино.
Но есть жестокие законы
И непредвиденное "но".
Жокей однажды растерялся
И, крепко натянув узду,
Вперед невовремя подался,
И конь... споткнулся на ходу.
На четырех ногах, а тоже...
Не повезло ему всерьез.
И жизнь, прихрамывая, дожил
Как золотарь и водовоз.
Стуча разбитыми ногами
В брусчатку пыльных мостовых
Понуро прядал он ушами
От невеселых дум своих.
И лишь в ночное время суток
Коняге грезилась порой
Страна цветов и незабудок
И жеребенок молодой.
*****************************
Печальна лошади прокатной участь.
Ее гоняют до седьмого пота.
И от жары, клещей и слепней мучась,
Ее удел - без продыху работа.
Потник протертый, весь в заплатах старых,
Седло нещадно спину натирает.
И плечи сбив на жестких тротуарах,
Она уже и боль не замечает.
Катать туристов - что бывает проще!
Забрался толстый дядя на хребтину,
Не видя, что под ним - одни лишь мощи,
И требует подать ему дубину.
Ведь кляча почему-то не желает
Скакать галопом или бегать рысью.
"Когда ж он повод дергать перестанет!" -
Бредет лошадка лишь с одною мыслью.
С гвоздем во рту, что как напильник строгий,
И в оголовье сыромятной кожи,
Она идет, не чувствуя дороги.
А я иду за ней - я лошадь тоже.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
«Тренировка»
И снова я упрямо сел в седло.
Сочувственно блестит чья-то улыбка.
Мне кажется, что он это назло -
Сперва обнос, а вот теперь закидка.
Вот злится тренер - все ему не так.
Замылен конь. Жует железо нервно.
Систему прыгнуть - это не пустяк,
Когда прийти ты хочешь только первым.
Вот стенка, хердель, резкий поворот,
Чухонец, менка ног и, Бог мой, - снова
Закидка у раскрашенных ворот,
Как будто подо мной не конь - корова...
Не мат, не хлыст, не шенкель и не шпора -
Не совладать с конем! Будь проклят он!
Летим мы снова - будто с косогора -
Глаза навыкате, в ушах знакомый звон.
«Бега».
С ударом колокола табун одновременно сорвался вперед
Кто-то заранее знает, наверное, чей “прийти первым” сегодня черед.
Я знаю одно: я - победитель, только бы мне от хлыста отвертеться!
У меня где-то под ребрами есть мощный двигатель - мое сердце.
Глаза, прикрытые шорами, только вперед смотрящие.Жокей, ты главное помни: я ведь живой, настоящий!
Хочешь, я первым приду, только спрячь свой бич подальше
Я и так стараюсь, как могу ногами махать почаще!
Какая разница - я или он? Тот вороной, что несется ось в ось...
Да ладно, я его сам не пущу, только ты хлыст подальше брось!
Мы оставим его в пыли, я перед финишем вырвусь вперед,
Взорвутся трибуны шумом оваций, наблюдая мой дивный полет.
Рвется к финишной черте из последних сил
Hепокорен и горяч в пене от удил
Треплет ветер гриву, хвост и свистит в ушах
Мне б закончить этот бег, перейти б на шаг!
Через вожжи чувствуется твердая рука
Ты ослабь жокей натяг - будет рысь легка!
Ты и так меня ремнями сжал со всех сторон
Финиш! Я же обещал: первым я пришел!
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Ипподром( о скачках)
Эта скачка мне вот уже где...
Год за годом, считая круги,
загоняем своих лошадей
и уходим один за другим...
Вольный ветер больших скоростей
превратили в пустую игру;
на коне добровольный жокей;
под ногами затоптанный круг...
Кто-то ставит еще на того,
чья лошадка светлее других,
но, по грязным законам бегов,
и ее замарают круги.
Я пружиной торчу в стременах, -
кто слабее - глотай мою пыль...
Я не помню о тех временах,
когда кони топтали ковыль...
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
«Прыжок».
Соревнования, знойный полдень
Трибуны в флагах и зонтах,
Спокойным, собранным галопом
Он шел, чеканя каждый мах.
Застыли судьи в ожидании
Ловя движения коня,
Меж тем, как он взбивал пространство
Препятствие к себе маня.
Конь все направил свои силы
Под теплый, летний ветерок
Как вот встряхнул, потряс трибуны
Его стремительный прыжок
Мелькнул на солнце блеск подков,
И опустившись на дорожку
Свое движение вперед
В любимом ритме конь продолжил
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Станислав Золотцев
ДВА КОНЯ
И однажды в чаду одуревшей от грохота площади
Вдруг виденье мелькнет-словно древний припомнится миф:
Два коня на лугу,две усталых расседланых лошади
Одиноко стоят,золотистые шеи скрестив.
Два коня на лугу,на вечернем лугу затуманеном.
Два коня над рекой,уплывающий в красный закат,
У опушки лесной,где висит комариное марево,
И пушистых птенцов перепелочьи гнезда таят.
И звенят над рекой,и сверкают в некошеной свежести
Две вечерних косы,луговые срезая цветы.
И сожмется душа от нежданной-негаданной нежности
От земной и родной-и такой неземной красоты.
И куда б ни лететь через весь этот мир заполошенный,
От себя самого никуда не отпустят меня
Два коня на лугу, две усталых рассёдланных лошади
Посредине земли. На вечернем лугу. Два коня...
Летописец любви, никого не прошу я о помощи,
Только память мою - где в разливе добра и тепла
Набухают росой их червонные гривы до полночи,
И малиновый жар излучают большие тела.
Два коня, две красы, обречённо друг к другу прижатые
Той же силой земной, что гуляет по венам моим,
И рождает детей, и возносит колосья усатые,
И уводит людей от земли в галактический дым.
И какие вы рельсы на Млечном пути ни положите,
в них опять зазвенит неизбывный славянский мотив:
Два коня на лугу, две усталых рассёдланных лошади
Одиноко стоят,золотистые шеи скрестив.
Два коня...
Четыре копыта, облезлая шкура...
По грязной дороге плетётся понуро
Забывшая думать о чём-то хорошем,
Давно ко всему безразличная лошадь.
Она родилась жеребёнком беспечным,
Но скоро хомут опустился на плечи,
И кнут над спиной заметался со свистом...
Забылась лужайка в ромашках душистых,
Забылось дыхание матери рыжей...
Лишь месят копыта дорожную жижу,
И только сгибается всё тяжелее
Когда-то красивая, гордая шея.
Четыре копыта, торчащие рёбра...
Скупится на ласку хозяин недобрый.
А жизнь повернуться могла по-другому -
Ведь где-то сверкают огни ипподрома,
Там тоже есть место обидам и бедам,
Но мчатся по гулкой дорожке к победам
Могучие кони, крылатые кони...
И кутают их золотые попоны.
Им, лучшим, награды и слава - но кто-то
Всегда занимается чёрной работой.
Чтоб им предаваться волшебному бегу,
Тебя спозаранку впрягают в телегу,
И если до срока работа состарит -
Другого коня подберут на базаре.
Четыре копыта, клокастая грива...
А время обманчиво-неторопливо,
И сбросишь, достигнув однажды предела,
Как старую шерсть, отболевшее тело.
Ругаясь, хомут рассупонит возница...
Но ты не услышишь. Ты будешь резвиться
В лугах, вознесённых над морем и сушей,
Где ждут воплощения вечные души.
Опять жеребёнком промчишься по полю,
Неся не людьми возвращённую волю -
Большие глаза и пушистая чёлка,
Четыре копытца и хвостик-метёлка.
Скакуну
Куда тебя, испытанный годами,
Задумчивая память увела?
Что в душу смотришь грустными глазами,
Печален вздох и поступь тяжела?
А было время - сердце сердцу пело
Казалось нам рассветами весны,
Что юность нашу буйную вскипела
Дробь барабана с пламенем зурны,
Что нас судьба так щедро одарила,
И не утратить ни за что вовек
Мне жар надежд и молодости силу,
Тебе, скакун, неукротимый бег,
Что лучший миг нас ожидает где-то,
О, как пылали жаркие слова!
Но уходило с молодостью лето,
И покрывалась золотом листва.
И ветер жизни, словно враг заклятый
(Он часа своего, коварный, ждал),
Который уступал тебе когда-то,
Теперь уже спокойно настигал.
Привычным не держаться меры средней,
О, как поверить трудно было нам,
Что ты однажды вдруг придешь последним,
Не уступавший лучшим скакунам.
За нами незаметно время кралось
(За самым ясным днём крадётся тьма),
Железо мышц наполнила усталость,
И подступила старости зима.
Но годы жизни не промчались мимо,
И наша дружба верною была.
И мы с тобой мой друг неразделимы,
Как два крыла у одного орла.
И нам обоим часто будет снится -
Тревожно и счастливо верю я:
Тебе - летишь распластано как птица,
А мне - твой бег и молодость моя.
(Умар Яричев)
***************************************
Его родной табун... За ним погоня.
Их всех поймают как его,
И не увидеть больше им свободы -
Железо в рот, а на спину седло.
Хлыстом ударят за неповиновенье,
Коснутся шпоры боков его битых...
Помчиться вновь за табуном в погоню
Ловить друзей, детей и всех своих родных.
Посыл в бока, но неповиновенье,
Удар хлыстом, но се равно отказ.
- Я не предам товарищей! И как меня не бейте,
Я не пойду в догон за табуном!
Я не хочу помочь лишить друзей свободы!
Я не пойду туда! И хоть меня убей,
Не буду здесь вытаптывать дорогу -
Дорогу с прерий в стойло для друзей!
А всадник понял все слова и мысли того коня, что под седлом его.
Он слез с него, он расстегнул подпругу, он вытащил железо из нежных губ коня,
Стянул седло с спины мустанга, сказал ему: "Ты верный друг.
Твоя душа должна иметь свободу. Беги, скачи, лети!" И вдруг
Ударил он его хлыстом и крикнул: "Последний раз коснулся хлыст тебя!
Спасибо!" И разорвал он плеть на части. Мустанг умчался табун на волю уведя.
********************************************************************
Лошадиная грива струится по ветру,
Ты несешься по краю судьбы.
Справа - обрыв, слева - горы.
Только и ждать беды.
И вот она страшная гостья,
Стучит костями в дверь.
Спотыкается конь, ты летишь,
А в глазах от удара, лишь черь.
Железо подковы ломает кость головы,
Последняя мысль: «Спасешься хоть ТЫ».
Но конь, подставляясь под стрелы врагов,
Спешит откликнутся на твой зов.
Хоть погиб от удара его ноги
Его никогда не винишь ты.
Он умер минутой лишь позже,
Там на утесе, где красные вяли цветы
От политой сверху вашей смешавшейся крови.
Не было больше друзей,
Совместной скачке – конец.
Белые приминая облака, бежали два
Не то человека, не то коня…
*********************************************
конь
Живое красивое и благородное,
Вечно подвластное, вечно свободное.
Страстное, пылкое и непокорное.
Страшное в гневе, несколько вздорное.
Теплое, нежное, вечно желанное.
Смелое, доброе, несколько странное.
Тихое, кроткое и осторожное.
Внешне простое и внутренне сложное.
Мило-веселое и добродушное.
Хитро-упрямое, все-же послушное.
Сердцем горячее нам непонятное.
Сильное быстрое, часто игривое.
Томное, нервное, гордо-строптивое,
Умное, верное, очень ранимое.
Вечно и всюду нежно-любимое.
Ветру и времени только подвластное,
Вольным рождением вечно прекрасное
КОНЬ
Конь был норовистым и сытым.
И стать и рысь на знатока.
Когда он землю бил копытом,
Земля пружинила слегка.
Глаз с дичинкой, бег упругий,
Шел иноходью, будто плыл.
А если ржал, по всей округе
Дрожали спины у кобыл.
Конь рос без привязи, на воле.
Не знал как обжигает кнут,
Как не дает увидеть поле
На шее стянутый хомут.
Он по-лошадьи понял землю
Как степь без края и конца,
Как запах овсяного стебля,
Как звон ночного бубунца.
Но как-то раз его поймали,
Взнуздали грубо и с трудом,
В вагон товарный затолкали
И увезли... на ипподром.
Прошел он выучку, конюшня
Поприсмирила жеребца.
Он стал барьеры брать послушно
И чтить жокея-молодца.
Конь скоро вышел в чемпионы,
Попал в газеты и в кино.
Но есть жестокие законы
И непредвиденное "но".
Жокей однажды растерялся
И, крепко натянув узду,
Вперед невовремя подался,
И конь... споткнулся на ходу.
На четырех ногах, а тоже...
Не повезло ему всерьез.
И жизнь, прихрамывая, дожил
Как золотарь и водовоз.
Стуча разбитыми ногами
В брусчатку пыльных мостовых
Понуро прядал он ушами
От невеселых дум своих.
И лишь в ночное время суток
Коняге грезилась порой
Страна цветов и незабудок
И жеребенок молодой.
*****************************
Печальна лошади прокатной участь.
Ее гоняют до седьмого пота.
И от жары, клещей и слепней мучась,
Ее удел - без продыху работа.
Потник протертый, весь в заплатах старых,
Седло нещадно спину натирает.
И плечи сбив на жестких тротуарах,
Она уже и боль не замечает.
Катать туристов - что бывает проще!
Забрался толстый дядя на хребтину,
Не видя, что под ним - одни лишь мощи,
И требует подать ему дубину.
Ведь кляча почему-то не желает
Скакать галопом или бегать рысью.
"Когда ж он повод дергать перестанет!" -
Бредет лошадка лишь с одною мыслью.
С гвоздем во рту, что как напильник строгий,
И в оголовье сыромятной кожи,
Она идет, не чувствуя дороги.
А я иду за ней - я лошадь тоже.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
«Тренировка»
И снова я упрямо сел в седло.
Сочувственно блестит чья-то улыбка.
Мне кажется, что он это назло -
Сперва обнос, а вот теперь закидка.
Вот злится тренер - все ему не так.
Замылен конь. Жует железо нервно.
Систему прыгнуть - это не пустяк,
Когда прийти ты хочешь только первым.
Вот стенка, хердель, резкий поворот,
Чухонец, менка ног и, Бог мой, - снова
Закидка у раскрашенных ворот,
Как будто подо мной не конь - корова...
Не мат, не хлыст, не шенкель и не шпора -
Не совладать с конем! Будь проклят он!
Летим мы снова - будто с косогора -
Глаза навыкате, в ушах знакомый звон.
«Бега».
С ударом колокола табун одновременно сорвался вперед
Кто-то заранее знает, наверное, чей “прийти первым” сегодня черед.
Я знаю одно: я - победитель, только бы мне от хлыста отвертеться!
У меня где-то под ребрами есть мощный двигатель - мое сердце.
Глаза, прикрытые шорами, только вперед смотрящие.Жокей, ты главное помни: я ведь живой, настоящий!
Хочешь, я первым приду, только спрячь свой бич подальше
Я и так стараюсь, как могу ногами махать почаще!
Какая разница - я или он? Тот вороной, что несется ось в ось...
Да ладно, я его сам не пущу, только ты хлыст подальше брось!
Мы оставим его в пыли, я перед финишем вырвусь вперед,
Взорвутся трибуны шумом оваций, наблюдая мой дивный полет.
Рвется к финишной черте из последних сил
Hепокорен и горяч в пене от удил
Треплет ветер гриву, хвост и свистит в ушах
Мне б закончить этот бег, перейти б на шаг!
Через вожжи чувствуется твердая рука
Ты ослабь жокей натяг - будет рысь легка!
Ты и так меня ремнями сжал со всех сторон
Финиш! Я же обещал: первым я пришел!
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Ипподром( о скачках)
Эта скачка мне вот уже где...
Год за годом, считая круги,
загоняем своих лошадей
и уходим один за другим...
Вольный ветер больших скоростей
превратили в пустую игру;
на коне добровольный жокей;
под ногами затоптанный круг...
Кто-то ставит еще на того,
чья лошадка светлее других,
но, по грязным законам бегов,
и ее замарают круги.
Я пружиной торчу в стременах, -
кто слабее - глотай мою пыль...
Я не помню о тех временах,
когда кони топтали ковыль...
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
«Прыжок».
Соревнования, знойный полдень
Трибуны в флагах и зонтах,
Спокойным, собранным галопом
Он шел, чеканя каждый мах.
Застыли судьи в ожидании
Ловя движения коня,
Меж тем, как он взбивал пространство
Препятствие к себе маня.
Конь все направил свои силы
Под теплый, летний ветерок
Как вот встряхнул, потряс трибуны
Его стремительный прыжок
Мелькнул на солнце блеск подков,
И опустившись на дорожку
Свое движение вперед
В любимом ритме конь продолжил
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Станислав Золотцев
ДВА КОНЯ
И однажды в чаду одуревшей от грохота площади
Вдруг виденье мелькнет-словно древний припомнится миф:
Два коня на лугу,две усталых расседланых лошади
Одиноко стоят,золотистые шеи скрестив.
Два коня на лугу,на вечернем лугу затуманеном.
Два коня над рекой,уплывающий в красный закат,
У опушки лесной,где висит комариное марево,
И пушистых птенцов перепелочьи гнезда таят.
И звенят над рекой,и сверкают в некошеной свежести
Две вечерних косы,луговые срезая цветы.
И сожмется душа от нежданной-негаданной нежности
От земной и родной-и такой неземной красоты.
И куда б ни лететь через весь этот мир заполошенный,
От себя самого никуда не отпустят меня
Два коня на лугу, две усталых рассёдланных лошади
Посредине земли. На вечернем лугу. Два коня...
Летописец любви, никого не прошу я о помощи,
Только память мою - где в разливе добра и тепла
Набухают росой их червонные гривы до полночи,
И малиновый жар излучают большие тела.
Два коня, две красы, обречённо друг к другу прижатые
Той же силой земной, что гуляет по венам моим,
И рождает детей, и возносит колосья усатые,
И уводит людей от земли в галактический дым.
И какие вы рельсы на Млечном пути ни положите,
в них опять зазвенит неизбывный славянский мотив:
Два коня на лугу, две усталых рассёдланных лошади
Одиноко стоят,золотистые шеи скрестив.
Два коня...
)
